Страна Мастеров – сайт о прикладном творчестве для детей и взрослых: поделки из различных материалов своими руками, мастер-классы, конкурсы.

Новые работы в разделе «Словотворие»

Проснувшись утром, я первым же делом подошлак окну. Раздвинув тяжелые шторы, я стала смотреть, что изменилось за ночь. Хм, плохая погода, пасмурно. Кажется, что сейчас польет дождь. За окном -15 градусов. Да уж, уже не погуляешь с подружками. Коснувшись руками до мраморного подоконника, я почувствовала холод пронизывающий до костей. После довольно-таки теплой осени, суровая холодная зима. Резкая перемена погоды никого не радовала. Вообще, я люблю зиму. Люблю, когда вьюга заставляет танцевать снежинки, когда мороз рисует на стеклах. Все то так необыкновенно красиво! 
Сделав все свои домашние дела, я все- таки решила прогуляться. Не долго. Надев теплые шерстянные колготки, свитер и две майки под него, теплые брюки, куртку, сапоги, шапку, шарф и перчатки, я наконец вышла из дома. Вдруг, я застыла на пороге от удивления. Пошел снег. Он падал крупными белыми хлопьями и ложился на землю, покрывая ее своеобразным ковром. Сделав пару неуверенных шагов, я услышала, как снег похрустывает под ногамт. Я еле заметно улыбнулась и понеслась вперед, куда глаза глядят. Снежинки летели мне прямо влицо и таяли на щеках. Было приятно, даже немного щекотно. Прохожие оборачивались мне в след, улыбались. Вот нос уже покраснел, щеки стали шелушиться, а я - неугомонная девчонка все неслась по улицам, отдаляясь от дома. Когда я совсем замерзла, то побрела домой.
Вот уже я стою на пороге дома. С кухни доноситься бульканье воды, из зала звуки телевизора. Каждый занят своими делами. Стянув с ног сапоги, я почувствовала, как мои окоченелые пальцы начали вибрировать. Интересное чувство. Казалось, что вся кровь прилила к ногам и сейчас старается вернуть пальцам ног подвижность. Я зашла на кухню, чтобы выпить чаю. Ко мне подтянулись и родители. Какое же счастье, что вся семья в сборе! Мы все вместе можем поговорить очем угодно. Так всегда происходит в моей семье зимой.

Зима.
Словотворие
1

Тишина. Меня окутала темнота. "Где я?" - мелькнуло у меня в голове. Я стала оглядываться, но ничего не видно. Стало не комфортно. Теплая атмосфера, которая окружала меня, сменилась сыростью и холодом. Прямо, как в канализации. Я неуверенно ступала вперед. Было страшно делать эти шаги, ведь я не знала, что находиться у меня под ногами. Я все равно шла вперед. Иного пути не было. Вот я сделала очередной шаг, но не нащупала ногой землю. Я падаю. С ужасным криком я летела вниз. Сильные потоки ветра били прямо в лицо, захватывало дыхание, свистело в ушах. Все еще темно. 
Упала я на что-то мягкое. Перевернувшись с бока на живот, я открыла глза. Открытое небо. На нем не было ни единого облачка. Солнце грело землю. Я ощущала это приятное тепло и словно кошка ласкалась под жаркими лучами. Руками я нащупала мягкую траву. Видимо она смягчила мое приземление. Я села из положения лежа, стала оглядываться. Передо мной лежала ровная долина. Вся зеленая, в цветах. Она просто завораживала взгляд. Я встпла и побрела куда-то. Все было поосто прекрасно. Пахучие цветы, красивые песни птиц - все это радовало глаз. Я хотела бы остаться там навсегда. Я шла-шла и дошла до леса. Он был очень мрачный, темный. Оттуда веяло холодом пронизывающим до костей. Оглянувшись назад, я думала, что увижу цветущую долину, но вместо этого увидела этот лес. Он окружил меня в мгновение ока. Делать было нечего. Я пошла дальше. Мне ужестало очень холодно, но кроме белой пижамы на мне ничего не было. Ветер трепал мои волосы.
Я углублялась в лес. Становилось все страшнее и холоднее. Вдруг, позади меня раздалось шипение. Я резуо обернулась на звук и закричала так, что у самой в ушах зазвенело. Я кинулась бежать. Вы спросите, что же я там такого увидела? Тарантула! Этого большого махнатого паука. Я бежала от него дальше, но он преследовал меня. Вскоре, меня окружило множество ему подобных. Все, бежать уже некуда! Я замерла на месте в надежде на то, что они уйдут. Нелжиданно, пауки стали кидаться на меня. Очередной крик и я открыла глаза, очнулась ото сна. Холодный пот выступил у меня на лбу, руки судорожно тряслись. Я до сих пор не могла отойти от шока. Пройдя в ванную, я умыло лицо в холодной воде. "Хорошо, что все это было сном!" - подумала я.

Сон.
Словотворие
1

ГЛАВА 1

На маяке  и в Лондоне

 

I'm a country girl, I ain't seen a lot,
But you came along and my heart went POP!
You took a little street car to my heart,
And an apple of love fell off my apple cart!

You looked at me, my heart began to pound,
You weren't the sort of guy I thought would stick around,
Hey, but it don't have to be eternally;
My bad, bad Angel put the Devil in me!
You put the Devil in me...

Murray Gold My Angel Put the Devil in Me

Иногда на меня нападает странная тоска. И тогда я поступаю так. Я беру томик «Путеводителя путешественника автостопом по галактике» и начинаю читать вслух. Или пою. Или начинаю выстукивать по краю стола дробь. Благо меня никто не слышит, кроме кота Сида да зеркал и ламп, увы, неработающего  маяка, служащего мне моей студией.

В один из таких дней, когда я, уже начиная тосковать,  приготовила мобильник,  в дверь постучались.

Я подошла, чтобы открыть дверь, втайне предчувствуя неприятности «в стиле Артура Дента». Впрочем, я не удивилась бы, никого за дверью не увидев. Всякое может случиться с психикой (и особенно весной) у человека, который живет один.

А потом я увидела ЕГО. Высокого молодого человека в плаще, со светлыми кудрями, выбивающимися из-под красного берета. Он показался мне  смутно знакомым, хотя я, клянусь, видела его в первый раз.

Несколько секунд я смотрела на Незнакомца. Да, на Незнакомца с большой «Н». Он, в свою очередь, рассматривал меня, а затем его глаза  закрылись, и он повалился на пол.

После полуминуты шлепков по щекам Незнакомец пришел в себя и сел.

- Простите, но где я нахожусь? – спросил он.

- На маяке, - сердито ответила я.

- На чем?

- На маяке!

- На чем?!

- На маяке!!! Так, успокойся, - добавила я, - сядь на диван и успокойся. Я мигом.

Взяв из кухни бутылочку с валерьянкой, стакан с водой и столовую ложку, я побежала в гостиную.

Накапав валерьянки в ложку, я протянула ее гостю.

- Пей! – велела я.

Незнакомец послушно выпил лекарство и запил водой.

- А теперь рассказывай, кто ты такой и  как ты сюда попал?

 

Рассказав о том, что произошло, Леонардо встал и поправил плащ,  затем подошел к противоположной стене, около которой стоял шкаф.

Зазвонил телефон. Трубку поднял Леонардо. Не обращая внимания на мою возмущенную, но, к его счастью, тихую и выражающуюся в жестах реакцию, он сказал:

- Я вас слушаю.

- Алло, позовите Лео! – закричали вдруг из трубки.

- Я здесь, не кричи, - поморщился Леонардо.

- Ты где?

- Я на маяке.

- В каком году?

- Какой сейчас год?

- Какой сейчас год? – шепотом спросил  меня Леонардо.

- Две тысячи двенадцатый, - таким же шепотом ответила я.

- Две тысячи двенадцатый, - повторил Леонардо в трубку.

- О Боги, кажется, я опять ошиблась, настраивая временной браслет!!! Ладно, я отсоединяюсь. Скоро прибуду в твое время и в указанное тобой место.

- И как это понимать? – наконец обретаю дар речи я.

- Ну, то, что… короче, ты меня не поймешь, а если и поймешь, то неправильно. В общем, я путешественник во времени.

Теперь настал мой черед удивляться.

- Ты путешествуешь во времени?

- Да, а что тут такого? Я работник Патруля Времени. Я слежу за тем, чтобы никто не вмешивался в естественный ход истории.

- То есть?

- Ты когда-нибудь слышала об играх серии «Вольфенштайн»?

- Прости, Лео, но я не играла в «Вольфенштайн».

- Хорошо, другой пример. В сериале «Доктор Кто» в одной из серий спутница Девятого Доктора…

- Да, знаю, она изменила ход течения истории и едва не погубила планету. Восьмая серия, первый сезон возрожденного сериала. Серия называется «День отца»

- Смотрела ньюскул? – прищурился Леонардо

- Прости, Лео, но я не смотрела. Зато я знаю, где искать информацию, - поспешно добавила я.

Наш милый разговор прервал грохот, который раздался из кухни.

Мы побежали на звук и увидели валяющееся ведро и лежащую на полу девушку примерно моих лет. Леонардо подал ей руку и помог ей встать.

- Привет, Лео, я за тобой, - затараторила она, - ты  не представляешь, в каком бешенстве Алиса. Я настроила браслеты, так что уходим. Ты ничего ей не сказал о ее будущем?

- Ничего. – Леонардо покачал головой.

- Вот и хорошо!!!

Девушка подбежала к Лео и схватила его за запястье.

- Теперь будет немного много бега, братик, - сказала она.

- «Братик»?!! – Я была сильно поражена, но виду пока не подавала.

- Да, я брат Элеоноры. Что-то удивляет?

- Нет, ничего особенного. – Я старалась не рассмеяться (или расплакаться) в голос. – Меня зовут  Мариной Журавлёвой, если что.

- Отлично, Марина, до скорого свидания, и спасибо за рыбу.*

С этими словами Элеонора хлопнула в ладоши и … испарилась, будто ее и не было.

- Какая рыба? – не поняла я.

Но Леонардо лишь помахал мне рукой, нажал на браслет и исчез в золотистой вспышке вслед за сестрой.

Утром следующего дня  все  произошедшее вчера мне показалось странным сном.  Если бы не одно «но».

На столе, среди завалов книг и тетрадок, альбомов, кистей, пачек акварели, лежали ноутбук и диски с сериалом «Доктор Кто».

А из холодильника пропала моя любимая копченая скумбрия.

 

С момента моей первой встречи с Леонардо прошло несколько месяцев.

Закончилось лето, полное радужных надежд, и даже осень, элегическая осень с желтыми листопадами и просмотрами последних серий с Десятым Доктором, подходила к концу.

Наступил ноябрь.

Пятого числа наступил момент, которого я никогда не жду и одновременно ожидаю, - мой день рождения. Но в ночь перед этим произошло одно очень интересное событие.

Все началось с того, что я  вернулась на маяк, чтобы забрать кое-какие забытые вещи, и осталась ночевать.

Запустение маяка, летом меня особо не расстраивающее, теперь, осенью, вызывало тоску и скуку. Расправив постель и переодевшись, я рухнула в нее, вздохнула и завернулась в одеяло.

За окном бушевала осенняя буря. Я еще плотнее закуталась в одеяло и закрыла глаза, чтобы попытаться хотя бы успокоиться и уснуть. Это мне не удалось, и я включила мобильник.

Назло своей тоске я включила в проигрывателе все самые мрачные песни, какие только смогла закачать в плеер. 

- It is returning through the dark, Doctor, you have met your mark. Your song is ending, sir, don’t cry, when you hear him knock four times**, - запел певец.

Я закрыла глаза и начала подпевать ему.

С последними словами песни и словно в такт им в дверь постучались. Сначала четыре раза, а затем забарабанили с такой силой, что я даже испугалась за кулак стучавшего.

- Иду, иду! – закричала я.

Спешно  накидывая халат поверх пижамы, я побежала открывать дверь.

За дверью стоял Лео. Он с мрачным и одновременно с удовлетворенным видом посмотрел на меня, затем криво усмехнулся.

- Лео, это ты? – спросила я.

- А кого ты хотела увидеть? Белого кролика?

Следующая фраза, которую произнес Леонардо, меня огорошила.

- Марина, кажется, я тебе испортил жизнь.

Несколько секунд я только глупо хлопала глазами.

- Каким это образом? – наконец спросила я.

- Помнишь нашу с тобой первую встречу? Так вот, причина была не в настройке браслета. Я захотел с тобой познакомиться. Но мое время не здесь, прости…

- Жаль… я бы, наверное, хотела познакомиться поближе и с тобой, и с Элеонорой.

- С Элеонорой вы бы не сошлись характером. Ее жизнь – беготня, беготня и еще раз беготня. Даже меня это иногда утомляет. Вот Стэмвиджу, наверное, ты бы понравилась.

- Почему? И кто такой Стэмвидж?

- Согласишься со мной пойти – узнаешь.

- Соглашаюсь! Соглашаюсь! – закричала я.

- Так не кричи и иди, оденься потеплее.

Я побежала к себе в комнату.

 

…Когда жуткая тряска закончилась, я раскрыла глаза, разжала ладонь Лео и осмотрелась.

- Это будущее время? – спросила я.

- Да, ночь с 4 на 5 ноября, 2025 год. Ты знаешь, что было той ночью в Англии  420 лет назад?

- Нет…

- Пороховой заговор, то есть неудавшаяся попытка… эй, с тобой все в порядке?

Я кивнула и сразу же пожалела об этом поступке. Голова отозвалась такой ужасной болью, что мне показалось, будто мир передо мной взорвался.

Я зажмурилась.

- Голова болит? – участливо спросил Леонардо.

- Немного, - сглотнув, ответила я.

- Тогда прогуляемся немного до Бейкер – стрит. Стэмвидж! – вдруг воскликнул Леонардо, увидев идущего по улице человека.

Человек остановился и помахал рукой, словно приветствуя нас.

- Ой, это не Стэмвидж! – воскликнул Леонардо.

- А кто же это тогда?

- Я не знаю. Но только Стэмвидж такие куртки не носит. Хотя, если это не Стэмвидж, то чего он помахал нам?

- Ладно, не будем тогда забивать голову ерундой, - махнула рукой я, - пойдем лучше куда-нибудь. Я очень устала.

- Скоро начнутся самые красивые фейерверки в мире, а ты не хочешь смотреть и говоришь, что устала? Я неприятно удивлен.

Я уже  было открыла рот, чтобы устроить отповедь, как вдруг увидела у своих ног синий конверт. Оглянувшись, я подобрала.

- Марина, чего ты отстала? – окликнул меня Леонардо.

- Шнурок развязался, - соврала я.

- Ну, тогда завязывай быстрее, и пойдем!

- У меня ноги болят, я не выспалась и, вообще, я нашла письмо! – заныла я.

- Письмо? Какое письмо?

- Неважно!!! Отстань от меня, не трогай, это не твое!!!

- Но и не твое тоже. Ты ведь не будешь читать чужие письма?

С этими словами Леонардо все-таки вырвал письмо из моих рук.

- Стэмвиджу. Где бы он ни был, и когда бы он ни был, - прочел он.

- Если это письмо Стэмвиджу, то тем более надо найти его.

- А меня искать не надо, - раздался веселый голос за моей спиной, - я здесь. Привет, Лео.

С этими словам из-за угла  вышел молодой человек в черной куртке и с зонтом-тростью в руке.

- О, ты не один! – продолжил он. – И не с сестрой, потому что я бы ее и по голосу узнал.

- Стэмвидж, это Марина. Марина, это Марк Стэмвидж, который любит, чтобы его называли только по фамилии.

- Издеваешься, да? – Стэмвидж с самым сердитым видом развернулся  лицом к Лео.

- Так, ребята, хватит ссориться…

- Ах да, письмо, - вспомнил вдруг Стэмвидж.

- Какое письмо? Не это ли, случаем? – спросил Леонардо, протягивая Стэмвиджу конверт.

- Да, точно!!! Этот синий конверт!!!

Стэмвидж достал из кармана маникюрные ножницы и вскрыл конверт. Оттуда на его ладонь вывалилась карта памяти.

- И что это значит?

- Телефон.

- Вот. – Я протянула ему свой мобильный телефон. – Не понимаю только,  зачем это тебе.

- Разъем для карты памяти есть?

- Да, но…

- Отлично. В некоторых случаях нужно очень быстро соображать.

С этими словами Стэмвидж поддел ногтем лючок, который загораживал разъем, вытащил из него мою карту памяти, а затем вставил ту, которая была прислана.

- Так, проверяем. Папка «Моя музыка» - пусто. Папка «Видео» - одна запись, датированная 22 апреля 2011 года.

Стэмвидж  включил запись.

- Но это же прошлое! А я уже был там! – Леонардо схватился за голову.

- Ты знаешь правила. Никогда не появляйся в прошлом или будущем более чем  раз, иначе ты можешь нарушить течение времени.

- Какая бы это ни была авантюра, я  в ней не участвую. – Я всплеснула руками

Внезапно Леонардо и Стэмвидж переглянулись, а затем синхронно поглядели на меня.

- А почему бы и нет? – хитро улыбнулся Лео.

- Ты ведь не одна пойдешь, - добавил Стэмвидж, - а со мной.

- Парные путешествия во времени…

- Да.

- С незнакомым человеком…

- Да.

- И может произойти, что угодно.

- Возможно да, возможно нет. Но сначала заедем на Бейкер – стрит.

Последняя фраза Стэмвиджа была сказана таким уверенным и спокойным  голосом, что мне расхотелось спрашивать что-то еще.

- Так, а теперь объясняйте, что такого было в этой записи, - потребовала я.

- Ну, скажем так, приглашение на пикник в прошлое.

- Но я хотела узнать, что сегодня за ночь.

- Сегодня Ночь фейерверков. Или День Гая Фокса. Но суть не важна. Ты ведь не проснешься ночью смотреть фейерверк, потому что ты устала.

- А что уже ночь? И ты читаешь мои мысли, что ли?

- Да, ночь. Половина двенадцатого. А насчет мыслей – я их не читаю, во всяком случае, не делаю этого с незнакомыми людьми. О, кстати, вот мы и пришли.

Резиденция Патруля располагалась в небольшом доме, который своими окнами встречался с улицей, а двором – с пабом. На парковке одиноко мигал старинного вида фонарь. Рядом с ним стоял желтый фургон с красными дверцами.

Стэмвидж подошел к фургону и постучал по его дверце. Стекло приоткрылось, и оттуда высунулась весьма всколоченная девичья голова.

- Я не спала, - зевая, объяснила она.

- Опять Джеймс устроил химическую атаку? – спросил Стэмвидж

- Да.

- Я схожу, успокою его, - вызвался Лео.

- Не советую.  Когда он меня выставил из дома, то из окон повалил дым!

Фургон, наконец, открылся, из него вылезла Элеонора.

- Я все-таки схожу, успокою Джеймса, - сказал Леонардо, открывая входную дверь. Я мышкой проскользнула вслед за ним.

Первым, что нам представилось, когда мы вошли в резиденцию, были клубы  дыма. Приглядевшись, я заметила открытое окно, которое, по-видимому, должно было спасать комнату от задымления, но с задачей явно не справлялось. Посередине комнаты стояло кресло, в котором сидел светловолосый молодой человек в синем халате, а на столике лежала пепельница, в которой что-то догорало

- Джеймс Вуд, ты бесчувственный робот! – в сердцах воскликнул Лео.

- Зачем констатировать очевидное? Да, я бесчувственный, да, я – робот, - раздалось из кресла. – И что, это что-то меняет?

- Ты что, нагнал целую комнату дыма? Ты о сестре моей подумал?

- Да, конечно!

- И?

- Потому ее и прогнал. Чтобы дым не глотала.

- Джеймс, ты неисправим и неисправен, - простонал Лео.

- Неисправим и неисправен, - согласился робот.

- Ну, погоди, если об этом узнает Алиса…

- Да, знаю. Она сотрет меня в порошок и заставит целую неделю мыть посуду безвозмездно. Скука…

После того, как  дым был выгнан за пределы дома и рассерженной кошкой взвился в небеса, Джеймс повернулся ко мне.

- Эээ, привет.

- Привет.

- Как вас зовут?

- Антея***… - Вот почему мне на ум приходят ТАКИЕ имена?

- Вас действительно так зовут?

- Нет…

- Я знаю.

Раздался звук шагов, и в прихожей показались Стэмвидж и Элеонора.

- О, уже познакомились? – с иронией спросил Стэмвидж.

- Да, - буркнул Джеймс.

Я подтвердила слова Джеймса  кивком, от которого у меня снова начала болеть голова.

Вдруг на улице раздался громкий треск взорвавшегося фейерверка.  Я сразу позабыла о больной голове и подбежала к окну.

- Как ты думаешь, сколько фейерверков бабахнет? – спросил меня Стэмвидж

- Двадцать пять, - ответила я.

- А мне кажется, что двадцать семь.

- А давай посчитаем, - предложила Элеонора.

- Хорошо, только мне кажется, что я заранее проиграл.

Мы начинаем считать. И оказывается, что ни я, ни Стэмвидж  не угадываем количество вспышек -  их оказывается двадцать девять

 

Примечания

*Неточная цитата из книги Дугласа Адамса «Автостопом по галактике»

**Первые строчки первого куплета песни The Doctor is dying группы Chameleon Circuit

*** Имя помощницы Майкрофта Холмса (сериал «Шерлок»)

Автостопом по Времени
Словотворие
4
Я умею делать ангелов...
Словотворие
3 52
ТУРЕЦКИЙ ГАМБИТ
Декор предметов, Поделка, изделие, Словотворие
10 14
История одного Елочного Шара (из цикла...
Словотворие
10 5
Зимние сапожки (из цикла "...
Словотворие
15 11

Это случилось на космической станции «Приют вольных капитанов», месте, где пересекаются тысячи путей  десятков тысяч рас. Космонавты прилетают туда, чинят свои корабли, заключают сделки, продают, покупают, иногда ночуют в отеле на  217 уровне станции и улетают.

На этой станции остается неизменной  только наша «семья» - Матушка Бони, ее муж, я и две моих сестры – Аннета и Мари. Кроме нас, на станции никого нет, если не считать робота-уборщика Джерси и кучи хлама на 23 уровне, до которой Джерси не добрался.

Собственно, на 23 уровне я и была, когда играла в прятки с Аннетой и Мари.

Спрятавшись в огромный стальной ящик, я засмеялась:

- Ищите меня теперь, ха-ха-ха!!!

Я не знала, что Матушке Бони  взбрело в голову убрать ящики и контейнеры с 23 уровня, и она вызвала из космического порта корабль-мусоросборщик. И как будто назло, меня никто не предупредил. К тому же Аннета и Мари так долго меня искали, что я уснула.

… Проснулась я от  незнакомых голосов.

Напряженный женский голос говорил что-то на непонятном мне языке. 

- Слушай, если хочешь проверить, проверяй сама, я не хочу снова сталкиваться с этими чертовыми слизняками, - ответил мужской.

Раздался звук шагов, приближающихся к отсеку с хламом.  Зашуршал брезент,  и я заморгала от яркого света.

Затем я удивленно уставилась на девушку.

«Или мне показалось, или у нее действительно острые уши, как у эльфа», - ошарашено думала я.

Неожиданно девушка, будто бы прочитав мои мысли, ответила мне на общегалактическом языке:

- Я не эльф, я азарианка. И я не читала твои мысли, - добавила она, - просто меня часто спрашивают,  эльфийка ли я.

Я с восхищением рассматривала азарианку.

- Значит, не врут те люди, которые говорят, что азариане такие…

- Такие красивые, да? – закончила азарианка.

- Да. А ты что, мысли читаешь?

- Есть немного такое явление. Кстати, я не представилась. Меня зовут Вириэль

-А меня - Катерина.

- Как ты здесь оказалась? – Вириэль внимательно осмотрела меня. – А, можешь не продолжать. Ты спряталась в ящике, да? И, конечно же, нарочно?

- Слушай, Вириэль, отстань ты от девочки, - попытался урезонить азарианку  мужчина, который говорил  перед этим о слизняках.

- А тебя совсем никто не спрашивал, Тайбер,- отрезала девушка.

Я чуть не заплакала.

- Ребята, но я же не виновата, что я спряталась, а затем уснула…

- Так-так-так, в прятки играли, значит, - ухмыльнулся Тайбер.

- Тайбер! – воскликнула Вириэль.

- Хорошо, молчу, - хмыкнул Тайбер.

Вдруг в кабине звездолета завыла сирена.

- Что… что случилось? – ахнула я.

- Черная дыра, вот что. Мы летим прямо в нее! Тайбер! Переход на ручное управление! А ты, - азарианка повернулась ко мне, - спрячься где-нибудь и не путайся под ногами.

Мне ничего не осталось сделать, как последовать совету Вириэль.

 

… Когда я открыла глаза и подошла к иллюминатору, то увидела, что мусоросборщик подлетел к маленькой космической станции, напоминающей «Приют вольных капитанов».

Вириэль с каким-то необычным энтузиазмом расхаживала по кабине корабля. Заметив, что я уже стою и, в общем-то, цела, она сказала:

-Ты когда-нибудь была на заброшенных станциях?

- Нет, - ответила я, - и как-то не хочется.

Очевидно, азарианка расслышала только первую часть моего ответа, потому что она крикнула Тайберу, чтобы тот принес два скафандра.

Я, ворча и путаясь в чужих ногах и собственных мыслях, начала надевать легкий скафандр, попутно обдумывая план действий на тот случай, если вдруг станция окажется заброшенной вследствие нападения на нее какой-нибудь мерзкой  космической гадости.

- Если что-то случится,  кричи как можно громче, - проинструктировал меня Тайбер.- Не напугаешь тварь, так Вириэль услышит, а она промаху не даст.

- Разумеется, стреляя из знакомого оружия. – Вириэль с лукавой улыбкой посмотрела на меня.

- Это успокаивает, - пробормотала я.

Кроме скафандров, Тайбер дал мне и азарианке  моток тонкого шнура и фонарики, по одному на каждую.

- На всякий случай, - сказал он.- Я, как обычно на корабле и за старшего.

И вот мы на станции. Фонарики высвечивают путь на несколько метров вперед. Но это не спасает меня от досадного падения, когда я спотыкаюсь об кусок трубы.

- Под ноги смотреть надо! – Вириэль хватает меня за руку и помогает встать на ноги.

Мы подходим к очередной  автоматической двери, которая послушно открылась, едва я и азарианка приложили ладони к панели рядом с ней. Мы входим и видим комнату, залитую неестественно белым светом. В этой комнате - камеры анабиоза. В них находятся  люди, словно вырванные из различных эпох. Мужчины и женщины, все примерно одного возраста.

Я посмотрела на Вириэль. Ее глаза были удивленно расширены.

- Боже, - прошептала она, - я поняла. Это станция перевозила людей. Черт возьми, те, кто путешествовали и прилетали на эту станцию, привозили сюда людей. Их погружали в анабиоз и везли.

- Но куда?

Я едва узнала свой голос, вдруг превратившийся в хрип.

- На планету Эрвис, - вдруг раздался голос за нашей спиной.

Вириэль резко обернулась.

- Кто это сказал? – спросила она.

- Это сказал я, Дэвид Шенжи.

Голос раздавался откуда-то из-за спины Вириэль.

- Где ты? Покажись! – воскликнула азарианка.

- Я не могу показаться, - ответил Дэвид, - пока кто-нибудь ко мне не прикоснется. Как насчет вашей ручки, милое дитя? – обратился он ко мне.

Я послушно протянула руку и дотронулась до невидимки. Раздалось легкое потрескивание, и Дэвид стал видимым.

Я оглядела Дэвида с ног до головы. Впрочем, ничего особого в его внешности не было. Просто обыкновенный рыжеволосый парень с голубыми глазами, из разряда тех людей, что под солнцем  становятся  веснушчатыми и обижаются на каждое замечание по поводу своего цвета волос.

- Я вам не милое дитя, - наконец выдавливаю я, - мне девятнадцать лет.

- А мне двадцать, - с улыбкой ответил Дэвид, - но я не знаю вашего имени, мадмуазель.

- Меня зовут Катерина. - Я отворачиваюсь, чувствуя, как отчаянно краснеют моя правая, а затем и левая щека.

- Очень приятно. А как зовут…

Вопрос не был закончен, потому что в дверь стали ломиться снаружи.

- А сами вы не можете посмотреть, что там? – язвительно спросила Вириэль, когда Дэвид попросил ее попробовать открыть дверь и посмотреть, что же там происходит.

- Я уже пытался, - пожав плечами, ответил Дэвид, - но она пыталась на меня напасть, и мне пришлось отступить.

- Ты сказал «она»? – переспросила я.

- Разумная жидкость, которая была предназначена для погружения людей в анабиоз. Я случайно разбил колбу, а затем, когда поставил защитное поле, стал невидимкой.

- И сколько же ты так пробыл? – сочувственно спросила азарианка. 

- Почти десять лет.

- Бедный, - вздохнула Вириэль.

- Послушайте, если это именно жидкость виновата, то почему бы ее не уничтожить? – встряла я.

- О, точно! Взять швабру и стереть ее к чертовой матери!

Дэвид вскочил и побежал куда-то в подсобку.

Обратно парень прибежал с тремя швабрами.

- Вот,  принес. Ну, теперь держись, зараза!!!

Он открывает дверь, и  в  комнату врывается  та самая  разумная жидкость.  

Пахнет медицинским спиртом. Лужа сначала колеблется, а потом подползает к азарианке.

- Я не дам себя погрузить в сон, - говорит Вириэль и начинает вытирать лужу со своего края.

- Я тоже не дам, - объявляю я.

- И я, - заканчивает Дэвид.

Жидкость постепенно впитывается в швабры.

Дэвид опускает швабру и достает  бутылочку  с распылителем.

- А теперь, - говорит он, - финальный акт.

Он прыскает ярко-зеленую жидкость на швабры со словами:

- Джеронимо, как любил повторять один мой знакомый. Только не спрашивайте, как его  зовут – все равно не скажу…

Мой первый рассказ в жанре фантастика
Словотворие
1 9

Сегодня ночью я видела сон…Сон, который вернул меня в детство. Вспомнилось что-то…

Просыпаюсь в теплой, темной и тихой комнате…Пронзительно, с обидой на весь свет, жужжит одинокая муха. Бьется о стекло, нет выхода, сколько не жужжи…Потягиваюсь, разбрасываю ноги и руки по всей широкой кованой кровати…На ярко-синем ее изголовье крупные литые шишечки. Сразу вспоминается : «Белка песенки поет да орешки все грызет…». Сколько настоящих шишек набито на моей голове об эти шишечки во время наших "пряток-жмурок" с оравой двоюродных братьев…

Выбираюсь из-под одеяла, сползаю с высокой кровати на деревянный пол. Под ногами шерстяные дорожки, их моя бабушка-бабуля ткала на своем станке…Великих талантов женщина- все в этом доме сшито, связано, вышито, соткано ее руками…Из полутьмы на меня строго смотрит Господь со старинной иконы, заботливо украшенной вышитым рушником.

Горница залита солнечным светом, бабушка прядет пряжу, веретено кружится и чуть звенит своим тоненьким носиком по крашеным широким доскам пола…Котенок играет с клубком…Так вкусно пахнет бабулиной стряпней…

-Внуча проснулась…

И ласка, ласка ее рук… Нежно гладит меня по голове, плетет косы из моих непослушных длинных волос…

Откуда у нее, у дедушки –неграмотных, деревенских стариков, такие прогрессивные методы воспитания??? Как у японцев- все можно, все позволено, вселенская любовь к своему дорогому чаду…Макаренко и Сухомлинский могли бы поучиться…Никогда меня не наказывали, никогда не повышали на меня голос, никогда и ничего не запрещали…Мне можно было все, всегда, везде…Сейчас я понимаю, благодаря им понимаю, как нужно любить…Отпустить, дать свободу, прощать и показывать ее- свою любовь, показывать обязательно, взглядом, жестом, словом. Говорить о ней, нести ее, не стесняясь, согревая того, кого ты любишь…

Плещусь колодезной водой, смываю остатки сна, мокрая уже вся, хохочу под этими радужными от утреннего солнышка искрами воды…Ладошками из тазика на котенка, который присел на лавочке рядом, на любимую собаку, что ластится к моим ногам, на цветы в палисаднике, словно жемчуг капельки на листьях…

Провожаю гусиную ватагу к озеру, гоню прутиком по знакомому переулку ,по траве-мураве…В колеях между травой лежит толстый слой дорожной пыли, ноги проваливаются в нее, как в мягкую и жирную пудру...Детские ступни мои похожи на гусиные лапки- широкие, растопыренные пальчики, только что нет между ними перепонок…Топ, топ, топ…А еще можно поддеть эту пыль ногой и устроить настоящий фейерверк между лопухами…. Гусята так смешно переваливаются, торопятся за гусихой, да еще и я подгоняю : «Скорей, скорей…» Скорее на озеро, бежать по мелководью, по теплой как парное молоко, воде…Скинуть мокрое платьице и нырнуть, разбежавшись, в соленые волны…Накупаться до икоты, нырять за ракушками, распугать стаю мальков под мостками….Лежать на берегу, смотреть в голубое небо, угадывая в проплывающих облаках сказочные силуэты…

Гуси- хитрые птицы, пока я купаюсь и нежусь на солнышке, они уже успевают вернуться к калитке и гогочут, просятся во двор…И снова- на озеро их, в этот раз бегом, для профилактики, с шумом загоняю всю стаю в воду. Птицы поднимают крылья, выгибают шеи и становятся похожи на лебедей…А я через огород, утопая по щиколотку в горячую мягкую землю, бегу домой…

Нужно ехать на водопой, напоить коня…Сколько себя помню, у дедушки всегда были лошади, спокойные, сытые, заласканные животины…Последняя- рыжая и неповоротливая, своенравная Машка- мой «мустанг», мой «степной ветер»…
Вывожу под уздцы ее из конюшни, за ограду, к высокой лавочке, иначе мне не взобраться в седло…Маленькой ногой, обутой в красные поношенные сандалии, на лавочку, потом в дыру от сучка на заборе, а потом уже в стремя…Все, поехали, гордая осанка у маленькой Оксанки…
Тут как тут мой сосед Юрка- рыжий, остроносый, похожий на лисенка… Он тоже ездит на дедовом жеребце на водопой, нарочно поджидает меня, чтобы похвастать своим умением держаться в седле…Пускает лошадь рысцой, проезжая мимо меня, кружит на месте, лихо поднимая руки с уздечкой… Моя Машка на провокации не поддается, равно как и на мои тычки пятками в бока…Идет себе, плетется кое-как…И совершенно не понятно, кто и кем командует…Идет куда ей хочется, вернее, знает и безо всяких девчонок, взгромоздившихся ей на спину, куда ей нужно и зачем… Долго пьет, опуская морду к воде, я прижимаюсь всем телом к ее крупу и шее, чтобы не слететь по гриве в колоду с водой…Фыркает, мотает головой, щурит свои огромные, бархатные, грустные карие глаза…И в обратный путь, тихо, спокойно, не суетясь…Так она учит меня степенности, выдержке…Умная моя, старая Машка…

Дедушка в маленькой кузнице шорничает, тихонько постукивает молотком по наковальне, поет…Поет грустную, протяжную песню…Всегда одну и ту же мелодию, словно плачет…Подхожу, прижимаюсь к нему…

-Деда…

Он поднимает на меня старческие, выцветшие голубые глаза…Сколько в них доброты…Широкие натруженные ладони, грубые пальцы…А как мягко они ложатся на мое плечо…Забираюсь рядом с ним на сеновал, утопаю в пахучем сене, спокойно и уютно детскому сердечку…Засыпаю на этой душистой перине, вдыхаю аромат разнотравья, накаленного солнцем…

Бабушка зовет нас обедать, все чинно, по заведенному когда-то этикету, у каждого свое место. Дед во главе стола, мы с бабулей по бокам…Я хулиганю, как всегда, то пытаюсь лепить фигурки из хлебного мякиша, то делаю поезд из горошинок…Дед косится на меня, картинно облизывает огромную деревянную ложку и тихонько стукает мне по лбу…

-Не озоруй!

Я сижу на лавке возле окна, выходящего на улицу…Какая уж тут еда, нужно все увидеть, за всем поспеть…Вон, мои двоюродные братишки понеслись на мотоцикле… А я, а как же я? Пулей из-за стола, на ходу бросая слова благодарности за обед…И к ним, туда, к старенькой красной «Яве», тарахтящей на пол деревни, так вкусно пахнущей бензином…Мордашки у братьев перемазаны мотоциклетной смазкой, руки чернехоньки- опять с утра разбирали технику до винтика… Я их так и зову –Винтик и Шпунтик…

Валерка- приземистый, косолапый, старше меня на три года, вечная рогатка за поясом- гроза всех местных воробьев…Но такой сентиментальный, добрый…Однажды случайно подранил ласточку, принес мне ее в ладонях, выхаживали мы с ним ее больше месяца…Поправилась птица и улетела, а мы были счастливы…
Сережка- старше Валерьяна на год. Высокий, худенький , голубоглазый, молчаливый, как его отец…Но всегда меня защищает, я за ним, как за каменной стеной…
Старшие мои, любимые братья…Куражатся надо мной, дергают за косички, но терпеливо учат ездить на грохочущем и ревущем мотоцикле, гордятся, что у них такая бедовая сестрица…

Вечереет…Набираю воду в глубоком колодце. Журавль колодезный наклоняет шею почти до сруба…Потом стремительно выдергивает легкое мокрое ведерко вверх из холодной глубины…Капельки воды несутся вниз, целая симфония….прислушиваюсь, наклоняюсь над этой глубиной…
-Эй, эээээй, э-ге-гей…
Колодец вторит мне эхом, меняя мой голос на какой-то странный, потусторонний…

День был жаркий, знойный, земля до сих пор раскалена, нужно напоить все в саду, каждый кустик, каждое растение… Бегаю с ведром, босая, подоткнув подол платьица .Старики садят по многолетней привычке много, очень много…Огород тридцать соток. Весь в подсолнухах, веселый, зеленый мой сад…
А за огородом озеро, маленькое синее озеро, одно из россыпи великих Чановских озер, некогда богатое рыбой, красивое, как зеркало в раме из камышей…

Вечером, когда деревня затихает, встречаемся с ребятами за околицей.. Идем вновь к озеру, там есть особое место для ночных наших посиделок…На берегу, почти у воды, разжигаем костер…Тепло от его огня, светло от ярких языков пламени…

Коряги по кругу, уселись на них как воробышки, тесно жмемся друг к другу, в это светлое пятно…За спиной темнота беспроглядная, звенящая. Птица в камышах громко закричала…Нервы, как струны натянуты- мальчишки рассказывают страшные истории- про мертвецов, про леших и кикимор, про домовых…Сижу возле братишки и боюсь пошевелиться, потом как хвостик за ним до самого дома…

Брат заталкивает меня в темные сени, передает на руки бабушке…Я, испуганная, забираюсь к ней в постель, прижимаюсь к своей дорогой бабуле…Все страхи тут же отступают, тихо и спокойно в маленькой спаленке….Поет сверчок за портретами моих предков…

Какое счастье, что есть еще этот дом и мои любимые люди пока еще живы, пока еще они здесь, рядом со мной….

P.S. Эти строки написаны мной лет пять назад...просто села и записала, ничего не придумывая...Бабуля умерла 28 лет назад, дедушки нет уже 26...До сих пор плачу, вспоминая своих самых родных и любимых...

Вспомнилось...
Словотворие
6 23

Вечная женская проблема: ПОРА ХУДЕТЬ! Конечно- хочется нравиться. Конечно- нужно найти в себе силу воли. Но...

В этом блоке я буду подшучивать над собой, а вы- улыбнитесь

Однажды в очередной раз присела на диету. Я не сажусь, а именно приседаю, потому как надолго меня не хватает. Клевала как птичка, считала углеводы и калории...А муж, вместо того чтобы поддержать меня, то кашку вкусную сварит, то тазик оливье настрогает (он у меня любит готовить, и в доме основная кухарка - именно он), то икры красной купит, чтоб меня, бедолагу недоедающую, побаловать. Боролась как могла. В этой борьбе родился стих:

Не соблазняй меня  ни икрой - с маслом - с хлебом,
Ни своими  с дымком - с разварки - кашами.
Я так много места занимаю под небом,
по сравненью со всеми родными нашими...

Это не блажь моя, не признаки дурости,
Не вздумай у виска пальцем вертеть!
Просто хочу быть стройной как в юности,
Чтоб ты не перестал меня ночью хотеть.

Я ж не просто так - "живу рядышком...",
Я же любящая жена!
Больше мужа быть жене непорядочно,
Вот поэтому я и должна:

Ни сухарика, ни рисиночки,
Ни картошинки, ни сахарку...
Стану, стану я как тростиночка!
Стану нравиться муженьку!

А потом, как водится, начались ссоры:-"Ах, тебе не нравится моя стряпня???". Ну как ему было объяснить, что худею я не столько для себя, сколько для него? В результате моя диета закончилась вот так:

Ссора. И мы по разным углам:
Я - к компьютеру, ты - на кухню...
Дал лишь волю обидным словам,
А мне почудилось - мир вдруг рухнул.
Насупилась, гордо ушла в инет -
Там добрые люди, друзья из блогов,
Стихи в Стихире, mail.ru Агент,
И интересного много-много!
Иду на принцип: неделю, три -
Буду молчать и тебя не слушать!!!
И в мою сторону не смотри!!!
И не пытайся залезть мне в душу!!!
А с кухни такой поплыл аромат!
(Курочку жарит...Нервы щекочет...)
Чувствует, знает, что виноват!
И помириться, конечно, хочет...
Но я не сдамся! Я слово даю!
...Он вдруг с тарелкой ко мне подходит...

Боже! КАК Я ЕГО ЛЮБЛЮ!!!
(И курочку. У него она вкусно выходит!)

Так и помирились. Так я и поняла, что с моим обжорством мне не справиться без вмешательства извне. И решила я прилечь на две недельки в клинику института питания, чтобы научиться худеть правильно, без вреда для нервов и здоровья. Что из этого вышло? Ну, это уже совсем другая история...

От любви до ненависти и обратно... или...
Словотворие
4 27
Студия ИЗО пишет фантастику!
Словотворие
3 5
Самая обыкновенная история. Part 4
Словотворие
2 7

Может мне рановато писать рассказы, сама знаю что это полная фигня.

Что ж предисловие (введение) я еще не придумала, пока что есть только биография Юли, внешность Кати и три части рассказа. Сейчас выложу три потом буду по одной писать.

Part 1
В Москве живет семья Шевченко, о которой и пойдет наш рассказ. 
Утро. Мама Кати кричит ей что-бы она просыпалась:
- Катя, вставай!
-Хорошо...
Она вытянулась, и стала искать джинсы, но в шкафу их не нашла:
-Мам, ты мои джинсы не видела?
- Я их постирала. Иди возьми, они уже высохли.
Катя пошла на балкон взяла джинсы и одела их, после чего одела кофту.
- Мам, что на завтрак?
- Яичница. Кстати сегодня приедет твоя двоюродная сестра. Её папа уехал в командировку на месяц
и она будет жить у нас, в твоей комнате. Освободи ей одну полку.
-А где её мама?
- Умерла, 3 года назад.
-Жалко...
-Так, давай садись ешь! А то опоздаешь.
Катя села за стол и стала перебирать кусочки яичницы.
- Мам, можно я не буду есть? В меня не лезет.
- Ладно... Пойди расчешись, и в школу.
Она расчесалась, взяла сумку и пошла в школу. Выйдя из дома она увидела Машу, свою одноклассницу.
-Привет, Маш.
-Привет, а почему ты такая грустная?
-Да, ко мне двоюродная сестра приезжает, и будет жить со мной в одной комнате.
-Так радоватся надо!
-Знала бы ты её не радовалась-бы.
-Да, ладно тебе!
-Ладно проехали....
- У нас сейчас математика?
-Нет, Английский.
- Только бы не спросила...
-Ты не выучила что-ли?
-Выучила, просто я словарь забыла.
-Понятно.
Катя достала телефон и посмотрела время.
- Побежали, через пять минут звонок!

 

 

 

Войдя в школу Катя и Маша увидели охранника, который сиплым голосом спросил их:
-Какой класс?
-5 А - ответили девочки.
- Давайте побыстрей, сейчас звонок будет.
Катя и Маша побежали в класс, они были уже у двери когда прозвенел звонок. Катя приоткрыла
дверь и сказала:
- Анна Васильевна, можно войти?
- Быстрей! - злобным голосом ответила она.
Девочки быстро сели за парту и достали учебники. Анна Васильевна открыла журнал, и стала выбирать
кого спросить.
-Маша, Васильева! 
Маша взяла дневник, и пошла пересказывать рассказ по учебнику, который был задан.
- Пожалуйста, начинай.
Она пересказала, Анна Васильевна поставила оценку, и Маша села за парту.
Раздался стук в дверь:
-Можно войти?
-Конечно, проходи.
Это была та самая Юля, двоюродная сестра Кати. 
- Ребята, - сказала учительница - познакомьтесь это Юля Ковалева, наша новенькая ученица.
Юля прошла и села за ту парту где сидела Катя. Она не знала что это она, потому-что они не виделись целых
4 года.
-Как тебя зовут, девочка? - спросила Юля и отвела голову на Катю.
-Катя, Шевченко. - ответила она.
- У меня двоюродная сестра Катя, тоже... 
- Я и есть твоя двоюродная сестра.
Прозвенел звонок, Юлю позвала Анна Васильевна, кстати та была завучем в школе.
-Юля возьми учебники.
-Хорошо.

 

 

 

Part 3.
Юля взяла учебники и вышла из класса. А Катя почему то сидела на парте как мертвая, и смотрела лишь
в плакат с частями тела человека для английскго языка. После того как Анна Васильевна посмотрела 
какой класс у неё следующий, крикнула Кате:
-Шевченко, Good moning, my student!
Катя буд-то "проснулась", собрала сумку и ушла. Пройдя лестницу она услышкала крик в её адрес:
-КАТЯ! - это была Маша, - подожди меня!
Катя оглянулась но так и не увидела не Машу, не еще кого либо из её класса. Только когда Маша подбежала
Кате, она поняла в чем дело.
-А, это ты!?.
-Какая-то ты сегодня странная, в чем дело?
-Юля - это моя двоюродная сестра.
-Серьезно?
-Да. Пошли на математику.
Они пришли и приготовились, и прозвенел звонок.Но Юли почему-то не было.

Самая обыкновенная история.
Словотворие
1 6
Фрато
Картина, панно, рисунок, Скульптура, Словотворие
4 16

Сегодня мне приснился чудесный сон! Я была в городе, что состоял из цветов! Был вечер, а точнее ночь, а мы с Мишей на маленьком желтом мотоцикле ехали вдоль этой сказочной красоты, по широкой ясной дороге. Вверх, вниз, поворот,прямо... Дух захватывает! Цветы же, создающие город, излучали в темноте необъяснимый свет, который словами передать невозможно. И отчего то я знала, что этот город - Париж, хотя во сне никаких реальных картинок связанных с этим городом у меня не было, он не был привязан к какой то стране, а будто существовал сам по себе. И я даже не могла вспомнить чем этот город привлекает людей в реальности, потому что красота вокруг говорила сама за себя. Не было желания ни увидеть какую то архитектуру, ни съездить в какое то особо популярное место, даже памяти об этом не существовало, было просто счастье быть сейчас здесь и видеть всю  эту неописуемую красоту, впитывая в себя исходящее от нее счастье. Здесь и сейчас, и больше ничего не существовало. Я так хотела донести до Вас, друзья, все это, и во сне снимала все вокруг, но... проснулась. Без фотоаппарата ))). Что поделать. Было капельку обидно. Я вышла на балкон. В Тбилиси еще тепло. Было ранее утро. На улице тихо и только начало светать. Я смотрела на гаражи, дома, небо вокруг, и мне казалось, что все это фотообои, которые если надорвать  попадешь в сказочный величественный сияющий Париж из цветов. Солнца становилось все больше, и больше, Миша стал рядышком со мной и я как то просто поняла, что все эти приснившиеся мне чудеса живут для меня в его глазах и улыбке...  А ведь у каждого из нас есть возможность найти дверцу в этот сказочный мир, могу лишь сказать, что даже самые долгие поиски этого стоят.

Город сияющих цветов
Словотворие
3 46
Кленовое настроение
Словотворие, Флористика
6 9
про Котэ
Словотворие
12

ОСЕНЬ

Осень - уникальная в своей многогранности пора времени! Есть тысячи причин любить ее. Нет настроения, которое бы она не приняла и не поняла! Ты счастлив? И Осень счастлива вместе с тобой! Весело барабанит в окно незатейливый мотив радости, а на второй день уже ласкает солнышком. А как свежо вокруг! Осень как будто говорит: вдыхай, вдыхай свое счастье полной грудью! Насыщайся им сколько можешь! Весь мир твой! И ты дышишь, а тебе все мало и мало! И так хорошо! Так хорошо! А осень устраивает вокруг тебя разноцветный феерверк из опавшей листвы. И кажется нет конца этому празднику!

Тебе грустно? Осень поймет тебя. Она не будет наперекор твоей грусти весело журчать весенними ручьями, не будет подвывать зимней вьюгой, подталкивая к отчаянью и не посмеется над болью нагловатой беззаботностью лета. Она просто растворит твою печаль в себе и понесет ее по дороге разноцветными листочками. Она посвятит твоей печали всю себя. И куда ты не взглянешь - везде найдешь ее понимание и намек на тайную надежду, что все будет хорошо. Этот намек еле уловим. Ты иногда его даже не понимаешь. Но ловишь себя на мысли. что грустится приятно... как странно.. приятно грустится... А все потому что все в осени, печалясь вместе с тобой, все таки живет, меняется красками, переливается, и ниточка надежды жива. И ты за ней идешь, как за невидимой паутинкой. Пусть даже грустя. И капельки осеннего дождя, и твои слезы становятся одним целым, принося непонятное наслаждение этой странной осенней грустью.

Осень мудра. Это лучшее время для творчества. Она пропитывает вдохновением все вокруг. Обычные вещи под лучами ее солнца становятся более значимыми и как будто раскрываю нам с тобой свои секреты. Лишь успевай записывать или ложить на музыку. Не удивительно, что и эту зарисовку я пишу в сентябре! А может это пишет сама Осень?

Осень щедра и заботлива!  Она одаривает нас богатыми на витамины урожаями, чтобы мы были здоровы физически и не забывает о нашей душе, даря время на размышления.

Осень... Есть тысячи причин любить ее...

 

(Юлия Дмитренко-Деспоташвили, 16 сентября 2012 года)

 

 

Осень. И тысяча причин любить ее. ))
Словотворие
2 40

Я не буду говорить, какое событие произошло у нас в семье, но оно очень повлияло на мои взгляды. Я стала жестче к чужим и ближе к родным. Случившееся несчастье навсегда оставило отпечаток.

*Моя душа*

Моя душа - это пирог. Пирог с начинкой - вкусной, сладкой, малиновой или клубничной. С неповторимым вкусом и ароматом. Пирог состоит из частей - это моя жизнь.

Первая часть- это то, что наполняет мое время: занятия в университете, хобби, времяпрепровождение, т. е. всё то, чем я люблю заниматься.

Вторая часть - это то, что делает мою жизнь лучше: идеи, взгляды, мысли, правила жизни, которые часто основаны на идеалах знаменитых многого достигших людей, это книги, которые я читаю, фильмы, которые я смотрю, это все то, что оставляет след.

Третья часть - это общение с близкими, дорогими людьми, с людьми, которые занимают отдельное место.

Четвертая часть- это музыка. Она занимает огромное место. И Рианна.

Пятая часть - это мои воспоминания. Мои мечты, желания, фантазии. Благодаря им я стремлюсь вверх.

Эти части пирога помогают мне, стимулируют, поддерживают. Без одной части пирог уже не такой красивый, не такой вкусный. Поэтому они состовляют единое целое.

Пока этих частей пять. Но пирог можно разделить и на шесть, и на семь, и на десять частей. Содержание все равно не меняется в течение всей жизни. Каждая часть может дополняться каким-то усилителем  вкуса, аромата, но суть не меняется. Нельзя сделать малиновый пирог мясным. Нельзя.

Случается так, что в моей жизни появляется человек, которому я готова дать попробовать мой пирог с вкусной начинкой. И тогда я хочу поделиться с ним одной частью, или двумя, а может и всеми. Вот в этот момент он входит в мою душу, видит ее изнутри, и мой пирог становится нашим. Общим.

*Мое сердце*

Мое сердце - это часы с несколькими механизмами. Каждый механизм отточено делает работу моего сердца полноценной.

Мама. Денис. Леша. Няня. Бабушка. Дедушка. Марина. Катя. Даша. Дима. Местоположение механизмов не имеет значения. Каждый работает сам. Когда все механизмы работают, мое сердце тикает.

Но когда с одним что-то случается, он начинает работать медленнее, мелденнее и навсегда останавливается. Затихает. Не стучит. Тогда сердце, мое сердце, теряет один рабочий механизм, одну из составляющих, работает с помехами. Да, работает. Но никогда не становится прежним.Механизм стоит. Навсегда занимает место, которое было дано ему. И с течением времени он ощущается наравнес другими, тоже значимыми, благодаря которым сердце работает. Сердце живет. Могут прийти новые механизмы, которые попытаютсязавести новую работу. У них это, конечно же, получится. Но этот механизм, навечно оставшийся на месте всегда будет давать сбой, периодическую боль, оставшуюся безумным скрипом на сердце, проливаясь слезами...

Он - один из тех, ради которых нужно продолжать радоваться жизни, продолжать улыбаться. Быть готовой пойти на все ради тех, самых нескольких. Они всё, что у меня есть. И я должна быть готова к новым механизамам, пусть даже часы прочно закрыты. Кто-то обязательно подберет ключ и стрелки часов снова побегут с той же силой.

Пока в моем сердце живет любовь к каждому из вас, я живу. Пока механизмы работают, ход часов идет вперед сквозь время, дожди и слезы.

Я люблю вас.

Я люблю тебя, Няня.

ps. Может, для кого-то вышесказанное покажется бредом сумасшедшего, но эти мысли помогли мне понять, что нельзя падать на пол и рыдать в истериках, нужно быть сильной, потому что наша жизнь состоит не только из грусти, слез, потерь и несчастий, но и улыбки мамы, смеха брата, поцелуев любимого многого того, благодаря чему мы живем.

Мысли.
Словотворие
1 17

Завершение пути, горизонт багровеет.

В клочья разодран парус на рее.

Крики : «Земля!», пали во все пушки.

Занавес дрогнул : «Сколько, кукушка?»

 

Воды отчаянья манят сильнее,

Она так устала, будьте нежнее,

Будьте добрее, будьте храбрее.

Занавес дрогнул : «Быстрее! Быстрее!»

 

Страхи, смятение, подножки, преграды,

Ложь, преступление, боль как награда,

Приз – одиночество, трофей – кубок яда.

Занавес дрогнул : «Кому это надо?»

 

Как оценил – то и заслужишь,

Что  сотворил – с  тем жить и будешь,

На что променял – назад не получишь.

Занавес дрогнул : «Зачем меня мучишь?»

 

Прямые, зигзаги, квадраты, овалы,

Буквы, слова, фразы, хоралы,

Вихри, потоки, фотоны, спирали…

Занавес дрогнул : «Все точкой стали»

 

Как  далеко! Со мною лишь память.

Долго от Дома. Долго проплавать.

Компас поломан. Звездами плакать.

Занавес падает : «Прости мою слабость!»

 

Водоворот, бездна, пучина,

Проблески, тьма, света лучина,

Дно, погружение, новая сила…

Занавес пал: «Правда раскрылась!»

 

Вдох, выдох, движенье, глаза закрыты,

«Я просто все вижу!», чувства открыты,

Клады отрыты, тайны раскрыты.

«Я ясно все вижу!», блоки разбиты.

 

Я  вижу вновь как впервые светает,

Новый корабль парус вздымает,

Новое солнце, ванильное небо,

Океан цвета розы и свежий ветер.

 

Новые мысли, новые люди,

Новые песни, новые судьбы,

Новый поток, но все та же Гея-

Старая, добрая, но я в ней новее!

Старая добрая Гея
Словотворие, Стихи

    Ночная мгла рассеивалась и преображалась, озаряясь едва уловимыми лучами нового солнца. Его свет постепенно заполнял всё пространство и давал отсчёт новому дню. Туман медленно рассеивался, превращаясь в едва заметную дымку. Первая капля появилась на листке подорожника, сонно вытягиваясь и продолжая наполняться утренней влагой. Рядом с ней появились миллионы таких же капель. Они мирно лежали на листьях и травинках, на лепестках цветов и блаженно смотрели в чистое небо. Свет ласкал их, а они безропотно пропускали его сквозь свои крохотные тельца, сверкая мириадами звёзд и бесконечно отражаясь друг в друге и всём окружающем мире.

    Вдруг первая капля сдвинулась с места и плавно побежала вперёд, вниз по листку подорожника. Она искрилась восторгом от всего происходящего и радости новых ощущений. Капелька плавно стекала, повторяя изгибы листка, чувствуя каждую его прожилку и углубление. Капля увидела, что ее многочисленные братья и сестры сделали то же. Кто-то сбегал стремительно вниз, кто-то вяло боролся с ворсинками, вставшими на их пути, кто-то размеренно и степенно прокладывал свой путь, а многие из них сливались в маленький поток и дружной гурьбой мчались вниз.

    Внезапно, маленькая Капля ощутила, что лист заканчивается и неведомая сила тянет её дальше вниз. Капелька сильно испугалась, увидев перед собой внизу большое тёмное пространство. Она собрала все свои силы и повисла на кончике листка подорожника. Собственный вес неудержимо тянул её вниз и она сдалась этому напору. Капля упала вниз в тёмную рыхлую почву и почувствовала, что тело её потеряло прежнюю форму и слилось с неведомой материей. Ее мысли постепенно затихали и она всё больше погружалась в приятный сон.

    Долго ли коротко, Капелька пробыла в плену у сна, пока не почувствовала, что её обволакивает приятное знакомое тепло. Она не понимала, что с ней творится, но тельце её становилось всё легче и она с лёгкостью поддалась силе, которая выталкивала её наверх. Вскоре она увидела, что находится уже выше тёмной почвы и продолжала возноситься ввысь. Знакомое ей солнце освещало ещё один день и Капля по крохам собиралась воедино, принимая привычную ей форму. Её новый путь пролегал уже по длинному шершавому листку травинки. В этот раз всё повторилось так же, и в  следующий раз, и вновь.

    Капля привыкла к этим превращениям и перестала их бояться всякий раз.Она с нетерпение ожидала в почве нового рождения и пыталась угадать какой же маршрут ей нужно будет пройти сейчас. Капелька тщательно исследовала свой новый путь. Она то замедлялась, то ускоряла ход, пытаясь проложить свой путь по самым мелким впадинкам, пытаясь захватить самые потаённые прожилки и неизменно скатывалась вниз.

    Однажды Капля, размышляя о своей жизни, обеспокоилась, пытаясь решить как же ей лучше прокладывать свой путь. Кроха испугалась, что, возможно, она совсем ничего не знает о своем маршруте. Сомнения начали одолевать её  и однажды она решила никуда не скатываться и зависла на самой вершине листка. Её друзья давно уже покинули свои колыбели, а она продолжала упрямо держаться за свое место. День распускался, раскаляя  воздух, и Капле становилось всё жарче.

  - Отпусти! - вдруг обратился к ней Луч, обжигая своим теплом.

  - Не могу,- ответила Капля. - "Я столько видела разных путей, что запуталась и не знаю какой же выбрать сейчас, который из них был бы наилучшим для меня". Луч улыбнулся и ответил:  

  - Отпусти. Не имеет значения какой из путей ты выберешь для себя. Ты всегда будешь нести в себе отражённую частичку меня. И ты всегда будешь той живительной влагой, которая напитывает листок или травинку. Ты всегда будешь нести свою влагу в почву, чтоб другие смогли произрасти из неё. И ты всегда свободна выбирать быть ли тебе росой или каплей дождя, ты свободна выбирать любой из путей. Единственное, что действительно важно, так это то, что ты несёшь в себе".

Капля
Словотворие

Домой

 - Где я?

 - Здравствуйте! Добро пожаловать домой!

 - Что? Где я? Я ничего не понимаю!

 - Успокойтесь! Вы – дома! Как прошла дорога?

 - Ааа! Свет! Почему он такой яркий? Айй! Мне глаза режет! Где я? Что со мной?

 - А, понятно, это с Земли. Они все оттуда такие перепуганные. Успокойтесь, Вы – Дома!

 Что? Дома? Я – дома? Я не узнаю это место. Боже, где мое тело? Я сплю?

 - Оооо… Да нет же! Вы – Дома! Вы с Земли. Только что окончилось ваше путешествие, или  очередная жизнь, по-Вашему.

 - Земля? Я не сплю? О,Боже, так я умер?

 - Ну наконец-то! Да, по-Вашему, умер. На самом деле Вы просто вернулись Домой. Итак, регистрируй его, так… номер 1156234899187. А Вы – успокойтесь и проходите дальше.

 - Подождите, это Рай что ли? Ой, или меня сейчас в ад отправят?

 - Охохо… Опять одно и то же! Ну сколько можно вам, бывшим людям, объяснять. Не Ад это никакой, да и вообще тут о нем не слышали ничего. Рай? Ну, если так нравится больше, можете и так называть. Хотя это тоже неверно.

 - А что же это тогда?

 - ЭТО ДОМ! Ваш, мой, его, всех нас - Дом!!!

 - А как же Рай и Ад?

 - Бедный! Эти земляне такие суеверные и напуганные! Да нет их! Вот скажите, что Вам  там нарасказывали про ад и рай?

 - Ну, мне сказали, что я попаду в Рай, если буду примерным и хорошим, и в Ад, если плохим.

 - Так. И какого рая Вы ждали?

 - Ну… Там все так прекрасно, всего есть в достатке, люди, звери – все едины, любовь вокруг…

 - И где же такое место находится по Вашим легендам?

 - Э… в Эдеме…

 - А где это, согласно Вашим книгам?

 - Э… На Земле, вроде.

 - А ад?

 - Ну, там жарко ужасно, все плохо, ненависть , злость, одиночество, наказания.

 - А жизнь-то Вы как проживали?

 - В жизни у меня была семья, работа, не ахти какая, паршивенькая, конечно, обманывать приходилось часто, но доход  давала. Друзья были, не настоящие, конечно, сами знаете, людям особо доверять нельзя, в любой момент предать могут, да и доброты не дождешься, вечно гадости творят друг другу…ненавижу их за это!

 - Всё ясно. А Вам ясно? Чем это от ада, по-Вашему отличается?

 - Вот же ж! Так, а…

 - …а мог быть и рай. Но, простите, этот шанс  упущен, попытаетесь в следующий раз. Ах, да, отчет есть?

 - Какой отчет?

 - Началось! Отчет с путешествия! Где были, что сделали, что создали, кому помогли, может, какие уроки проходили и выводы по ним? Есть отчёт?

 - Ннет… Откуда мне его взять? Я же не знал!

 - А перед возвратом Домой, Вы чем занимались? Отчёт надо было составить!

 - Да какой там отчёт, когда такое! Страх жуткий, боль, свет непонятный. Страх этот…

 - Послушайте, не знаю от чего Вы так паниковали и боялись. Мы тут этого не понимаем. Вот вспомните, Вам приходилось на Земле быть вдалеке от дома?

 - Конечно! Я постоянно был в разъездах по работе.

 - Вот. А с каким чувством Вы домой возвращались?

 - С радостью, конечно! С нетерпением  и трепетом ждал, что мне там обрадуются, что окружат заботой…

 - Здесь тоже Дом! Только это настоящий Ваш Дом. И здесь Вам рады всегда!

 - Но этот страх…

 - Это уже Вы сами себе надумали, да и тело довели до такого, что без боли никак.

 - А суд надо мной будет? Ну, этот, Страшный?

 - Опять! Слушай (напарнику), скажи Шефу, что когда будет отправлять к ним следующего Посла, пусть тот проследит, чтоб его послание правильно записали! А то уже надоело это от них выслушивать! Друг, мой! Какой суд? Какой Страшный? Вы себя мало за Вашу жизнь намучали? Мало Вы себя судили сами? Вам мало масла в итак пылающем огне? Хватит  Вам Вашего ада!

 - А как же предсказания о нем, о планетарной катастрофе, о гибели людей?

 - Так это Вам о Новых временах говорили! При чем тут катастрофа? Вас предупредили, чтоб Вы готовы были к новому времени, чтоб синхронизировались с ним. А вы там напридумали! Катастрофа! Гибель!

 - Так у предыдущих же были! Они писали об этом!

 - Конечно были! Они тоже повально все поверили в это! И дату даже выбрали! И в деталях все представили! Вот и вышло, как захотели. А с нашей стороны ничего такого не планировалось.

 - Так, значит, не должно быть мучений?

 - Ох, какие мучения? Вы, как бы это назвать, в путешествии были. Конечно, каждый раз Вам предлагаются на выбор разные места и условия,  чтоб навыки Вы свои лучше раскрывали, и грани новые показывали. Наш Шеф, знаете ли, очень любит за вами наблюдать, говорит, что такого забавного эксперимента у него ещё не было – каждый раз узнает вас с новой стороны. Да, вы часто удивляете Его… А на счёт мучений… Тут Один, конечно, подкинул идею помучить вас немного за всё то, что вы вытворяете, да и нам многим досаждаете. Но мы себе этого позволить не можем, это не наш принцип и выше нашей компетенции.

 - Да… глупо получается, сами себя же и мучаем…

 - А как же! Правда, не сами. Один наш опытный Специалист вам помогает в этом, идейно, так сказать. Он, конечно, и сам не рад, и был сильно против вначале, но Шеф попросил Его, сказал, что раз вам это ради учёбы надо, то пусть. Дал всё, лишь бы учились.

 - Сейчас многое уже понимаю. А можно как-то другим помочь, сказать им, чтоб ошибок не повторяли?

 - Ну, это уже по-Вашему желанию. Можете записаться в ряды добровольцев и вернуться на Землю, но… немного с другими качествами. Вам дадут ещё одного напарника, с которым Вы будете охранять только одного человека. Но условие – Вы не будете иметь материального тела, будете вынуждены всё время следить за действиями своего подопечного, будете смотреть, как изо дня в день он наступает на одни и те же грабли, не будет слушаться Вас… вообщем, не желаю Вам этого, адская (по-Вашему) работенка.

 Ладно, хватит с Вас. Вам отдохнуть надо, в себя прийти, вспомнить всё. Вы же были когда-то одним из нас, но перед путешествием Вам память заморозили, чтоб Вы не путались и на самом путешествии сосредоточились, и его задании. Ребята! Проследите за ним! Бедняга совсем потерянный. Значит, сначала его в Воспоминарий, а потом пусть к Шефу зайдёт, Он за ним соскучился!

 - Итак… Кто там? А… Здравствуйте! Добро пожаловать Домой!

Домой
Словотворие
2 15
Уходит лето...
Словотворие, Стихи
1 3

Двенадцатилетний мальчик Вася был среднестатистическим ребенком со школьной успеваемостью чуть ниже среднего. Он очень хотел прославиться и велосипед.

     Родители пообещали купить ему велосипед, если он закончит четверть без троек. Он решил, что они несправедливы, ведь не бывает так, что можно учиться без троек. Четверть закончилась, а вот мечты о славе и о велосипеде нет…

     И день за днем он ходил в гипермаркет неподалеку и смотрел на синий велосипед, представляя себя на нем. Вася видел, как  едет по улицам, все уступают ему дорогу, все мальчишки смотрят на него с завистью и восхищением – у них-то такого нет. Все мечтают прокатиться на его замечательном велосипеде, но он никому не даст его, кроме Сашки Лаврентьевой из его класса, он видел, как подъедет к ней, скажет: « Садись, прокачу!». А потом он даст ей самой прокатиться, и она будет восхищенно смотреть на него своими прекрасными голубыми  глазами…

     В таких мечтах проходили дни,  но велосипед  так и оставался стоять в магазине. И Васе пришла в голову идея, как же заполучить  заветный предмет. (Безусловно, он также представил, как потом расскажет об этом друзьям, и они будут его уважать).

     Он снова подошел к велосипеду, погладил его, приговаривая: «Ничего, я тебя скоро вытащу отсюда,  мы станем лучшими друзьями».

     И после этого он уверенно пошел в хлебный отдел, веря в гениальность своего плана.  Купив булочку с повидлом, мальчик снова вернулся к велосипеду и стал действовать. Осмотревшись и увидев, что поблизости никого нет, он аккуратно отклеил штрих-код с велосипеда и тем же образом с булочки, ровненько наклеив «булочный» штрих-код на велосипед, еще раз разгладил его и довольный собой пошел к кассе.
 
     Женщина за кассой равнодушно стала пробивать штрих-код, но увидев на экране надпись «булочка с повидлом 7.50», она негромко сказала  в рацию: «Касса 10, тут  у нас булочка с повидлом». Тут же подошел охранник ростом и шириной около двух метров,  больно схватил ничего не понимающего Васю вместе с велосипедом и куда-то потащил.

     И все-таки Вася стал знаменит - его  улыбающуюся физиономию сфотографировали вместе с велосипедом и приклеили фотографию рядом с массой других счастливых и не очень лиц…

21.10.2010

Коллапс. Кушать с булочкой
Словотворие
4
RSS-материал