Словотворие Литературное творчество Родная кровиночка

- Бабулечка, представляешь, мне сегодня Пашка сказал, что любит меня! - Алина со счастливой улыбкой схватила бабу Нюру за руки и закружила ее, - Любит! Любит!
- Стой, Алина, упаду ведь, вот стрекоза! - заохала бабушка и присела на диван: - Прям так и любит? Ох, дети вы еще! Всего еще в восьмой класс пошли, а туда же!
- Бабуль, - обиженно поджала губки девочка, - Я ж тебе все рассказываю. Не скрываю ничего, а ты обзываешься.
- Не обзываюсь я, внученька. И ценю твою откровенность, просто переживаю я за тебя. Ты у меня девочка красивая, добрая. Не могу я допустить, чтоб тебе душу исковеркали. Я не переживу, если с тобой что-то случится. Ты вся моя жизнь. Кровиночка моя родненькая. Кроме тебя у меня и нет никого. А Паша твой хороший парень, добрый, только не торопитесь во взрослые игры играть, успеете еще.
- Бабуль, а если моя мама жива? И когда-нибудь приедет к нам? Ты будешь рада?
Баба Нюра вздрогнула и ничего не ответила, она срочно стала искать свои старые очки, которые ей понадобились сию минуту. Каждый раз, когда Алина вспоминает свою маму, ей начинает щемить сердце, но она успокаивает себя в надежде, что мама Алины никогда больше не переступит порог этого дома. Она и была то здесь лишь один раз, четырнадцать лет назад...
  В тот сентябрьский день 1990 года Анна Ивановна ездила оформлять пенсию. На прошлой неделе ей исполнилось 55 лет, вот уволилась с работы и отнесла последнюю справочку в Пенсионный.  Теперь не нужно ездить в город на работу,  займется она  огородиком в своем маленьком поселке, будет кушать экологически чистые овощи. Ремонт в доме сделает.  Хорошо!
Анна Ивановна шла по улице и радовалась жизни, солнышку, встречным людям. И тут она увидела на лавочке девушку со свертком в руках. Из одеяльца доносился тихий писк новорожденного ребенка. Девушка сидела, опустив голову, и не обращала внимания на, то малыш плачет.
- Его, наверно, покормить надо? - заботливо спросила Анна Ивановна, подойдя к девушке.
Но та покачала головой и шмыгнула носом. Девушка плакала.
- Что случилось? Рассказывай, - твердо сказала Анна Ивановна, присела рядом и аккуратно взяла ребеночка в свои руки.
- Что мне с ней делать? - сквозь слезы спросила девушка. - У меня ни жилья своего, ни работы. Мамка если узнает, убьет! И дядька Валерка, ее хахаль, напьется, побьет и все-равно из дома выгонит. Да и просто она мне не нужна. Я даже пеленки и одежду ей не покупала. Сашка, мой парень, сказал в роддоме отказную написать, я так и хотела. Так прицепились же все: забирай да забирай. Мол, потом жалеть будешь! Вот дуры! Ни о чем я жалеть не буду! Теперь придется ее где-то оставить, чтоб милиция подобрала. Ой, - девушка вдруг с надеждой посмотрела на женщину, - А может, Вы отнесете, скажите на лавочке нашли.
Анна Ивановна  хлопала глазами, ничего не понимая. Она думала, что девушка это так глупо шутит, но потом до нее дошло, что это она всерьез говорит.
- Погоди от дочки отказываться, не по-человечески это. Давай ко мне поедем, поживешь у меня немного, с дочкой повозишься, глядишь и полюбишь, не сможешь ее бросить. Давай, давай, у меня места хватит, я одна живу.
Она подхватила девушку под руку и повела к автобусной остановке.
Дома она быстро накрыла на стол, порвала старый пододеяльник на пеленки и перепеленала малышку. Соня, так звали горе-мамочку, смотрела, как это делается, но без особого интереса. Она покушала, походила по дому, потом достала выписку из роддома и положила на сервант.
- Съездите завтра свидетельство выписать? Скажете, что  мама моя. Там не придираются, я знаю. Только я имя еще не придумала. А Вам какое нравится?
- Не знаю, - растерялась Анна Ивановна , - Алина нравится.
- Вот и здорово, значит, будет Алина, - сказала Соня почему-то равнодушно и вскользь спросила: - А свои дети то у Вас есть?
- У меня было два сыночка, - вздохнула горько АИ, - только они еще мальчиками утонули. Под лед на речке провалились, да, видно друг дружку спасали. Они хорошие братья были. А муж после этого спился и тоже помер. Вот я одна и осталась.
- Хорошо, - задумчиво пробормотала Соня, потом испуганно взглянула на Анну Ивановну, - То есть жалко, конечно.
На следующий день Анна Ивановна с документами Сони и Алиночки поехала в районный ЗАГС. Ей без проблем выдали свидетельство о рождении малышки. Еще она зашла в аптеку и купила смесь, Соня попросила, сказала, что у нее очень мало молока. Вернувшись домой, Анна Ивановна  предложила Соне отпраздновать получение документа. Соня пожала плечами, а потом оживилась:
- Тогда я в магазин схожу, что-нибудь вкусненького куплю!
Анна Ивановна хотела возразить, что она может блинчиков напечь, а мед и варенье на столе стоят, но Соня быстро собралась, схватила свою сумочку и убежала.
Больше ее Анна Ивановна не видела. Сначала она ждала, потом искала по прописке, которую видела в паспорте, но по тому адресу стоял развалившийся дом, хозяев которого никто не помнил. А после успокоилась. Всем в поселке сказала, что племянница попросила присмотреть за ребенком, подумала, что лучше пусть Алиночка у нее живет, чем в детском доме.  И девочке хорошо, и ей на старости лет родная душа в доме. А родной она ее сразу почувствовала и полюбила всем сердцем.
 Алине она потом рассказала всю правду, не хотела, чтобы она от кого чужого это узнала. Но постаралась не вызвать у нее ненависть к Соне, все же какая-никакая, а мама она ей. И отдала Анна Ивановна малышке всю свою жизнь, без остатка...
- А еще Паша мне обещал какой-то суперподарок на день рождения! – с горящими от счастья глазами сказала девочка, - Как хорошо, что оно завтра, а то я от любопытства бы умерла! А тортик мы купим? Ко мне Света с Наташей придут.
Анна Ивановна, улыбаясь, смотрела на внучку и благодарила судьбу, что свела она ее в тот день с Соней, не дала ей пройти мимо. Подарила ей счастье взамен давно отнятого.
Бабушка и внучка обсудили завтрашнее мероприятие, и уже было хотели лечь спать, как услышали звук подъехавшей машины и лай Тошки, их щенка. Анна Ивановна почувствовала, как у нее от нехорошего предчувствия сжалось сердце, и осторожно посмотрела в окно. От калитки быстрым шагом шла женщина в модном пальто и шляпке. Не постучав, она, прямо в обуви, уверенно зашла в комнату.
- Привет, я смотрю, все в сборе! – громко воскликнула она, - Что? Не узнали? Неужели, так похорошела?!
 Анна Ивановна  ахнула, прижав к груди обе руки.
- О, узнала!- довольно улыбнулась гостья и повернулась к девочке, - Да, да, Алина, я твоя мама! Ты рада меня видеть? Можешь даже меня обнять.
 Девочка испуганно посмотрела на бабушку, Анна Ивановна кивнула, сжав губы. Тогда Алина осторожно подошла к матери, но обнимать ее не стала. Остановилась рядом:
- Почему ты так долго не приезжала?
- Значит, не могла! – раздраженно вскрикнула Соня и добавила: - Радуйся,  что не в детдоме тебя оставила. А у приличного человека. Я тут узнавала, учишься ты хорошо, не шляешься где попало, так что могу тебя забрать. Только с условием, что будешь все делать, как я скажу, а то мой муж, Ашот Саргисович, мы, правда, не расписаны пока, очень серьезный мужчина и всякие там вольности не любит. Зато куплю тебе все, что хочешь, мобильник крутой, ноутбук. В салон красоты со мной будешь ходить. Давай, собирайся. Тряпок поменьше бери, я тебе все новое куплю. Жду тебя в машине.
 Соня повернулась, чтобы уйти, но подумала, достала из сумочки пятитысячную купюру и подала Анне Ивановне:
- Это Вам за беспокойство.
Анна Ивановна отшатнулась от денег, как от нечистой силы, а Соня засмеялась:
- Что, мало? Обойдешься, мне самой деньги нужны, - бросила купюру на стол и, уходя, сказала через плечо Алине: - Жду тебя полчаса, и уезжаю.
  Алина огромными от волнения глазами смотрела на бабушку:
- Это моя мама?! Но я думала, она не такая! Я ее так ждала, а она такая?! Что же мне делать? – на глазах у девочки выступили слезы.
Анна Ивановна ласково обняла ее, долго выбирая слова, потом сказала:
- Я не могу тебе запретить уехать с ней, но ты должна серьезно подумать, как ты хочешь жить, и каким человеком ты хочешь стать? Если такой как она, можешь сейчас уйти, если хочешь остаться такой, какая ты сейчас, то тебе лучше остаться.
- Если я уеду, что будет с тобой? – тихо спросила Алина, но на этот вопрос бабушка ответить не смогла, она боялась совсем разрыдаться.
Девочка посмотрела на часы, прошло уже около пятнадцати минут. Она постояла еще несколько секунд в раздумьях, потом быстро накинула на себя пальто и выскочила из дома. Анна Ивановна схватилась за грудь и медленно подошла к буфету, чтобы накапать себе сердечных капель.  Потом она через силу посмотрела в окно, боясь увидеть самое страшное: отъезжающую машину. Но машина не уезжала, она стояла минуту, пять, десять. Больше часа Анна Ивановна смотрела в окно, пока не отъехал автомобиль и в дом не вбежала Алина.
- Все хорошо, бабулечка! – закричала она, - Все хорошо! Ой, что с тобой? - испугалась девочка и присела рядом с Анной Ивановной на диване, взяв ее за руки:
- Тебе плохо? Ты не бойся, я никуда от тебя не уеду, просто я рассказала маме, как мы жили, как ее вспоминали, как в больнице ты со мной маленькой лежала, как я ее ждала, Деду Морозу записки писала. Я сказала ей, что никогда тебя не брошу, а она заплакала. И сразу стала нормальной. Она попросила разрешения к нам в гости приезжать, я разрешила. Ты же не против?
Анна Ивановна улыбнулась сквозь слезы и часто закивала головой, а Алина добавила:
- Мама завтра на мой день рождения приедет. А потом мы поедем сдавать документы мне на паспорт.  Бабулечка, это мой самый замечательный день рождения! Я самая счастливая! У меня теперь есть мама, ты и Пашка! – она счастливо улыбнулась, но вдруг нахмурила брови: - Что ж он мне такое подарит?