Словотворие Сойка-Пересмешница

Хотелось бы сказать пару слов сначала. Почему я назвала книгу "Сойка-пересмешница"? Никакого отношения к Голодным Играм это не имеет. Это всего лишь навсего кличка девочки-бунтарки в школе. (Сойка-пересмешница ассоциируется с восстанием) Ну вот, небольшое введение, так сказать... Поправьте, если где-то что-то не так.

Я стояла у двери в кабинет директора, из которого доносились голоса.

- Опять наша «любимая» Сойка?

- Кто ж ещё…

- И что на этот раз?

- Бунт в столовой. Когда я поймала эту негодницу, она уже опрокинула два бака супа.

Раздался тяжёлый вздох директора.

- Ну что ж, вводите… Попробуем ещё раз…

Выглянув из двери, завуч поманила меня внутрь. Я прошла в кабинет. Здесь я бывала не раз. Это небольшая комната, стены которой были выкрашены бежевой краской, на них висели знаменитые гравюры Французова, посередине стоял рабочий стол, на полу лежал ковёр в дурацкий цветочек, а на окнах висели жалюзи персикового цвета. В другой раз мне бы показалось всё это довольно милым, но сейчас эта комната выглядела слишком приторной.

- Здравствуй, Настя.

И понеслось по накатанной. Сия процедура повторялась каждый раз, когда я оказывалась здесь.

-Зачем ты устроила бунт в столовой?

- Это не я.

Отвечать что-либо ещё у меня уже просто не было сил. Какой смысл, он же всё равно не будет меня слушать.

- И опрокинула кастрюли с супом? – продолжал директор, словно и не слышал моего возражения.

- Это не я.

- И подговорила других учеников кидаться едой?

- Это не я, - проговорила я с расстановкой.

Повисла неловкая пауза, словно он ожидал от меня чего-то ещё.

- Так я не услышал ответа на свой вопрос.

- Я же сказала, это не я.

Мне было уже, откровенно говоря, всё равно, что они сделают в этот раз. Я уже столько всего вынесла за время, проведённое в школе, что меня уже врят ли можно чем-либо удивить.

- Ладно, продолжай молчать, только я тебя предупреждаю. Нам надоело терпеть подобное в нашей школе. Ещё раз учудишь что-нибудь и вылетишь отсюда раньше, чем успеешь сказать «Это не я!»

Я стояла, как громом поражённая. Исключение? Такого просто не может быть! Конечно, они и раньше как-то наказывали меня. Исписывали по полручки на дневник, вызывали родителей, заставляли убирать школьную территорию. Но похоже, директор сейчас разозлился не на шутку. Какая-то дикая ухмылка не сходила с его лица. Видимо, он понял, что застал меня врасплох, хотя я и старалась тщательно это скрывать.

- Можешь идти, - сказал он с торжествующей улыбкой на лице.

Я была только рада освобождению. Развернувшись и рывком открыв дверь, я вылетела из кабинета, не сказав больше ни слова.

Всё дальше и дальше оставался кабинет директора.  Я стремительно пересекла коридор третьего этажа и уселась на холодную ступеньку лестницы. Закрыв лицо руками, я начала обдумывать произошедшее. Прошло минут пять, прежде чем до меня дошло, что сейчас идёт урок. Резко встав, я отправилась вниз по лестнице, на второй этаж. Пройдя вниз и свернув влево, я очутилась в нашей рекреации. Вот и кабинет литературы, сейчас что-то будет. С обречённым видом я открыла дверь класса, приготовившись к самому худшему.

Когда я зашла в класс, несколько мгновений царило молчание, а потом случилось то, чего я меньше всего ожидала.

Все вскочили со своих мест и гурьбой набросились на меня. Одни обнимали, другие жали руку, третьи трепали мне волосы. Но через весь этот шум я всё-таки смогла услышать некоторые фразы: «Сойка-молодец!», «Покажи им, Пересмешница!»

-Ребята, ребята, хватит!

Однако они меня не послушали. Лишь через несколько минут все угомонились. Встав кругом, они обступили меня.

- Ну что? Как они решили наказать тебя на этот раз?

Я не смогла ничегоим сказать. А они всё глядели на меня вопрошающими лицами. Наконец Маринка Соловьёва догадалась:

- Они исключили тебя?

- Нет, - тихо ответила я, - пока нет. Но сказали, если ещё раз такое повторится, то они меня выгонят.

Весь класс молчал. Никто не осмелился взглянуть на меня. Вдруг Серёжка Арбатов спросил:

- Значит, с бунтами покончено?

- Да. Я не хочу, чтобы меня выгнали… Но я не могу молчать, когда врут в глаза, - последние слова прозвучали очень тихо.

Постепенно ребята стали расходиться по местам, а я всё ещё стояла, не зная, как дальше быть. Я думала о том, что будет, если меня выгонят. Что скажут мама и папа? Наверняка жутко разозлятся. И куда мне потом идти? В ужасную 37 школу? И что будет, если…

- Так, Сойкина, а ну-ка объясни мне, что ты устроила в столовой?

К действительности меня вернул голос классной. Оказалось, что она уже с минуту стояла у двери за моей спиной. И как я раньше не обратила внимания, что стало очень тихо?

Спасибо за внимание. Буду рада комментариям.